Такое не забывается

Из воспоминаний труженика тыла, ветерана труда Василия Васильевича Волохова о детстве в годы Великой Отечественной войны «Когда началась Великая Отечественная война, мне было 10 лет. Я прекрасно помню этот день. В то воскресенье, 22 июня 1941 года, я с родным дядей Яковом находился в поле, косили траву для скота. И вот во второй половине дня видим – по полю скачет на лошади верхом во весь опор всадник. Подскакав к нам, он крикнул страшным, взволнованным голосом: «Война!» и поскакал дальше. Дядя Яков молча запряг повозку, и мы отправились в село. Приехав, услышали много шума – это голосили женщины. Все последующие дни были проводами на фронт: слезы, крики, прощания. Потом пошли «похоронки». Что особенно запомнилось: как только почтальон выходил на улицу, начинался лай собак, которые страшно не любили почтальонов, ибо они несли дурные вести, а с ними - страшный крик и плач женщин, получавших эти «похоронки». Так продолжалось всю войну. Зима 1941-1942 годов была очень снежной и холодной. Дома заносило под крышу снегом, топлива не было. Спичек не было, хлеба не было. Утро начиналось с того, что выходили на улицу и смотрели - из какой трубы идет дым. В тот дом шли за угольком, чтобы разжечь печь и зажечь лучину или коптилку. В 1942 году старики и мы, 11-12-летние мальчишки, все лето работали в поле на прополке проса. За работу нам ничего не платили, но в обед кормили чем Бог пошлет. Осенью трудились на уборке хлебов. Все, что собирали в поле, возили на элеватор в основном мы, мальчишки. Возили на быках (волах), а они шли медленно, были очень выносливы и послушны. За световой день делали один рейс. На два рейса не хватало скорости у наших быков, и это было для нас, детей, облегчением. На элеваторе разгрузку зерна вели вручную – это адский труд для 11-летнего мальчишки. А ведь в каждом доме были корова, овцы, куры, огород 15-40 соток – единственный источник существования. Домашняя работа для детей всегда была естественной: сажали картофель, овощи, заготавливали сено, ухаживали за скотом и т.д. Играть, бегать по улице просто было некогда. В те годы занятия в школе начинались в октябре, а иногда и в ноябре. В ноябре 1942 года мы пришли в школу, а она занята под госпиталь. Мы ухаживали за ранеными. А занятия начались в декабре в здании другой школы в третью смену и шли с 18 до 23 часов. Света в школе не было. Учитель сидел за столом, на столе – лучина. Он нас не видит, а мы его видим. Но требования к знаниям предъявлялись строгие. Чернила замерзали, писали на чем придется. В классах было холодно. За 10 лет учебы в школе я ни разу зимой не сидел без верхней зимней одежды. После школы, как правило, мы, ребята с одной улицы, собирались вместе и на лыжах ехали в лес за дровами, чтобы натопить в доме и сварить еду на следующий день. Из леса возвращались в час-два ночи. А с утра все начиналось заново. Так мы жили четыре года войны… Всю войну была у всех одна мечта: чтобы не было войны, чтобы был хлеб. Казалось, что это предел человеческих желаний, что в жизни больше ничего не надо. И вот весна 1945 года. 9 мая я пахал землю на быках и вдруг слышу шум, гам и вижу над селом ракеты. Я не мог понять, что случилось. И только к вечеру, закончив работу, узнал, что пришла Победа! О! Сколько было радости – просто не передать! Потому значение Великой Победы великого народа – велико. Слава подвига русского солдата в борьбе с фашизмом не померкнет в веках. И наш святой долг из поколения в поколение передавать чувство любви к нашей Родине и преклонение перед подвигом советского солдата. 24.01.1997 год.»